Монахиня Елисавета (Власова): «Кино – важнейший вид искусства, мы не можем не работать в этом направлении…»

Руководитель социального отдела Душанбинской епархии — о проекте помощи соотечественникам в Таджикистане, режиссуре и киномиссии Православия в мусульманской стране

Она видит Богом созданный мир поразительно прекрасным — таким он предстает сквозь объектив ее фото- и видеокамеры. Причем прекрасным даже там, где, казалось бы, нет места красоте, а есть только боль, нужда и слезы. Монахиня, снимающая кино — такое сочетание встретишь не часто, но для монахини Елисаветы (Власовой) кино стало частью духовной и социальной миссии и проповеди православия в неправославной стране. Она — руководитель социального отдела Душанбинской и Таджикистанской епархии РПЦ (МП), куратор проекта помощи соотечественникам в Таджикистане. Благодаря ее роликам, которые она снимает о деятельности отдела и о своих подопечных, многие из которых живут в тяжелейших условиях, слово о Христе и Его любви к людям становится зримым — в прямом смысле слова. Но снимает матушка и просто для души — чтобы «поймать» на камеру ускользающую красоту момента и поделиться нею с другими. 

Важнейшее из искусств

— Что привело Вас к мысли о режиссуре? Была ли это только необходимость снимать социальные ролики или Вас и раньше привлекало кино? 

— Вообще в душе я художник, с детства очень любила рисовать, но как такового художественного образования не получила. Увлекалась фотографией. Если в фотографии мне было всё понятно — нужно запечатлеть определённый момент, который возможно возник перед тобой всего на миг, то с видео все казалось сложнее, ведь там должно что-то происходить в кадре.

Вначале необходимость снимать социальные ролики привела меня на курсы по видеографии, по благословению нашего правящего Архиерея владыки Павла (Григорьева).  Мне повезло — на тот момент преподавателем был член Союза кинематографистов РТ Рустам Маилов, он передал нам не только технические и теоретические знания, но и любовь к кино, к этому творчеству. Я поняла, что это только начало, и просто снимать видео недостаточно. Получилось, что и необходимость снимать социальные ролики, и возникший интерес к режиссуре — всё это привело меня в итоге к мысли о режиссёрском образовании. 

Знаете, я если честно, до конца не могу понять этого Промысла Божьего, когда не понимаешь почему и зачем, но это происходит в твоей жизни именно таким образом, и ты понимаешь только одно — значит так надо. 

— Может ли, на Ваш взгляд, режиссура быть формой миссионерского служения — проповеди Православия в современном мире и в мусульманской стране? 

— Я думаю, что может. Видео может производить необычайный эффект на зрителя. В моём служении в Душанбинской епархии, в этом отдалённом регионе, именно видео больше всего помогает нам в нашей работе. Таджикистан граничит с Афганистаном, в связи с этим здесь запрещена любая миссионерская деятельность: и ислама, и христианства. Мы можем только опосредованными методами вести такую деятельность. Здесь многие не знают, а можно ли вообще зайти во двор храма, а что там происходит.  Снимая наши ролики про работу епархии, мы показываем сочувствующей или интересующейся аудитории жизнь Православной Церкви. 

Граждане Таджикистана видят, к примеру, что социальная помощь при храме оказывается всем нуждающимся, невзирая на национальность и вероисповедание. Уважение к нашей Церкви растёт, формируется её положительный образ. Местные жители тоже вдохновляются добрыми примерами милосердия и приносят продукты, вещи, а кто-то приходит и помогает в организационных вопросах. Постепенно знакомятся с нашей культурой и традициями. Здесь, в Таджикистане, над ними довлеет сила родственных связей и мнение окружающих, но, попав в Россию, им легче принять личное решение стать православными христианами, что, бывает, и происходит. 

В современном мире кинофильмы и видеоролики популярны и интересны практически всем. Видео смотрят больше, чем читают текстовые новости о том или ином событии. Кинематограф действительно был и есть сейчас важнейший вид искусства, который оказывает огромное влияние на общество. Мы не можем не работать в этом направлении. 

Часто слышу, что люди задумываются о духовных вопросах, у них возникает желание пойти в храм после просмотра кино. Меня даже просят, и это не один человек, снять серию просветительских роликов о Православии, о церковных службах, о правилах поведения в церковной ограде. Людям сейчас легче посмотреть серию роликов по 5-10 минут, чем что-то читать. «Прямо вот от калитки церковной покажите нам — сюда заходить, здесь молиться, сюда обращаться. Мы хотим, чтобы нам рассказали это», — говорят они. Возможно, что из-за большого потока информации восприятие меняется в сторону такого наглядного и визуального. Кинематограф сейчас формирует мировоззрение и ценности зрителя. Это помогает начать диалог с неверующией аудиторией.

— Почему Вам нравится смотреть на окружающий мир через кино? Что Вас в этом привлекает? 

— Это одна из форм художественного творчества, хочется делиться теми образами и картинами окружающего, которые увидел, запечатлеть их. Кино позволяет общаться со зрителями, показывать красоту окружающего мира и Православия. Объектив камеры позволяет взглянуть на вещи по-другому, остановиться и поразмышлять над, казалось бы, обычными вещами. 

В России по-настоящему мало кто знаком с Таджикистаном как страной. Я, например, не знала, что здесь просто потрясающая природа с грандиозными высокими горами, изумрудными реками и озёрами, приветливыми, где-то немного наивными, добрыми и простыми жителями. Мне захотелось снять такой добрый этнографический видеоролик, в котором местные дети беззаботно играют, погруженные в свой мир, где нет проблем и зла.

Я не думала, что этот ролик сможет принять участие в кинофестивале. Мой преподаватель из Лендока Дмитрий Фетисов, посмотрев разные мои работы, посоветовал подать именно его на конкурс. Я подала, и ролик попал в официальную программу четырёх международных кинофестивалей, мне прислали лавры участника для титров и сертификаты. Для меня это была полная неожиданность. 

Больная тема

— Много ли русских людей в Таджикистане? Как они там живут? Почему такая бедность и нищета, судя по Вашим роликам? 

— Могу об этом говорить долго, сразу прошу прощения, но это моя, если можно так выразиться, больная тема. Если честно, раньше я никогда такого не видела, и для меня это было шоком. 

Всего в Таджикистане примерно 20 тысяч русских. В 90-х здесь было неспокойно, многие жители массово покидали бывшую союзную республику, оставляя нажитое имущество. Но далеко не у всех была такая возможность, кто-то вынужден был остаться в стране совсем один. Многие не смогли приспособиться к новым экономическим условиям. В первую очередь — пенсионеры, многодетные матери-одиночки, инвалиды. Сегодня им трудно обеспечивать себя и близких необходимым для комфортной жизни минимумом. Пенсия здесь в переводе на рубли всего две тысяч рублей. Не могу сказать, что и цены в магазинах также малы, всё стоит примерно как и в России. Пенсионеры могут на эту пенсию в течение месяца покупать только хлеб, а ещё нужно оплатить коммунальные услуги. 

Лекарства они могут купить только самые простые и то не всегда хватает и на это. Люди благодарят даже за небольшую помощь. Им важно знать, что про них не забыли и что есть место, куда можно пойти. Как писал Достоевский: «Ведь надобно же, чтобы всякому человеку хоть куда-нибудь можно было пойти, ведь надобно же, чтоб у всякого человека было хоть одно такое место, где бы и его пожалели».

Душанбинская епархия уже много лет подряд оказывает помощь российским соотечественникам в Таджикистане. При Свято-Никольском соборе организована благотворительная столовая на 300 человек, где по воскресеньям нуждающиеся могут полноценно поесть. Ежемесячно епархия раздаёт около 400 продуктовых наборов, которые позволяют одиноким старикам питаться в течение месяца, но, к сожалению, этого хватает не всем нуждающимся. На средства частного благотворителя обеды для ещё 100 человек проходят в северном районе страны.

Важно это показывать, потому что многие не знают о том, как живут другие люди, как они выживают в этом море житейском. Возможно, такие видео даже дадут людям возможность поучиться чему-то. Видеоролики воодушевляют местных жителей. Так, один из них сказал мне: «Я просто носил дрова бедной многодетной одинокой женщине, но когда я увидел себя у вас в видеоролике, я почувствовал себя королём Артуром». 

— Как возник социальный проект помощи, и как Вы стали его куратором? Как вообще попали в Таджикистан? 

—  В монастыре, как в армии: монах всегда готов отправиться туда, куда посылает его чиноначалие. В конце 2019 года наша матушка игуменья сказала мне, что я еду в Таджикистан по церковной необходимости. Я только посмотрела на карте, где это находится, и через 3 дня была уже в Душанбе. Хотя признаюсь, что расставаться с монастырём было тяжело, и я не могла привыкнуть к обстановке и стране около года. По ощущениям Таджикистан — это 80-е годы, все постройки в большинстве своём союзные, не отличаются от таких в городах России, и население тоже с таким же воспитанием, менталитетом и нравственными ценностями, как и все россияне. Религиозного фанатизма здесь нет, ни разу не встречала по вопросам веры каких-то конфликтов или плохого отношения. Наоборот, христиане здесь пользуются уважением. Отличия относятся к местному быту, традициям и обрядам. Жители доброжелательные, гостеприимные и отзывчивые. 

Социальный проект помощи соотечественникам в Таджикистане возник по причине того, что нуждающихся к нам обращается гораздо больше, чем мы можем помочь, а отказать мы не можем. Человек отчаявшийся в жизни ищет помощи в Церкви, приходит к покаянию и обретает веру и упование в Боге, а пожилые — христианскую кончину. 

И руководителем социального отдела, и куратором проекта помощи соотечественникам я стала по послушанию из-за нехватки здесь квалифицированных кадров. Опять же не без участия Промысла Божьего, о котором мы не в состоянии судить. Будь здесь больше людей, это мог быть и кто-то другой. 

«Немое» кино

— Почему все ваши ролики без слов — только музыка? Так красноречивее?

— Своё настроение я передаю музыкой, мне хочется оставить зрителям место для размышлений и собственных выводов. Не всегда нужно что-то говорить. Возможно это ещё и оттого, что в монастырях привыкают говорить мало. Может, просто не пришло ещё это время, и какие-то из моих роликов «заговорят», а пока вот такое немое кино. Я же начинающий автор, и пока ищу себя, продолжаю учиться и набираться опыта.

— Бываете ли Вы в России? Не скучаете ли по ней? 

— Скучаю, конечно, очень. Россия — это же Родина. Слава Богу бываю один-два раза в год в отпуске, еду в монастырь Св. Марии Магдалины в ст. Роговской Тимашевского района Краснодарского края к матушке и сёстрам, а в служебных командировках бываю в Москве. 

— В Вашей биографии сказано, что Вы окончили юридический факультет, но уже в 26 лет поступили в монастырь. Что привело Вас к этому решению, и как Вы жили до этого?

— Я выросла в семье верующих, с 6 лет ходила в воскресную школу при Екатерининском соборе в г. Краснодаре. Мой отец работал в 90-е годы в храме, как раз в то время был особый подъем духовный по всей России. Мы ездили по монастырям центральной России, в то время они только восстанавливались. Побывали и на Святой Земле, где месяц тоже жили в Горненском женском монастыре. С тех пор, с детства, монашество было моим идеалом и мечтой. В монастырях просили меня оставить, и я сама просилась остаться, но родители хотели, чтобы я получила образование, не разрешали мне. 

Я не могла ослушаться родителей. Но когда я уже заканчивала институт, я узнала, что в одном из районов края приезжий схиархимандрит Георгий (Савва) стал строить мужской монастырь, а потом и женский. Его личность произвела на меня большое впечатление, и я среди многих таких же молодых людей поступила насельницей в женский монастырь. Если бы мне сейчас предложили опять выбрать жизнь в миру или монашество, я бы выбрала снова монашество. 

— Вы снимаете в основном короткие ролики, а нет ли в планах снять документальный фильм? О чём он будет?

— Да, есть в планах с Божией помощью снять документальный фильм, и уже есть предварительный сценарий. Он будет о Русской Православной Церкви и наших соотечественниках в Таджикистане, а также и об этой стране, её жителях. 

Скажу честно, когда я сюда приехала, у меня был некий стереотип в отношении таджиков. Сейчас, после знакомства с их культурой и бытом я уже другого мнения, и хочется поделиться такими небольшими открытиями и со зрителями. 

Кроме того, 4 года назад, когда в первый раз летела в Таджикистан, на пограничном контроле в Москве мне не верили, что я лечу туда с миссионерскими целями. Были уверены, что это исламская страна и там нет Православной Церкви. Хочется, чтобы люди узнавали больше о том, где живут христиане, соотечественники и где есть православные храмы и православная вера.